darth_mickey

Оригинал взят у

beam_truth в Основной валютой в России стала еда.

Основной валютой в России стала еда! Едой даже к патриотизму приучают.

В Нью-Йорке на Брайтон-Бич Авеню, 249 находится знаменитый магазин International Food. Магазин небольшой, но очень колоритный: витрины завалены колбасными изделиями, тортами и закусками — от винегрета до селедки под шубой. Продавщицы — немолодые русскоговорящие женщины в фартушках и белых кокошниках, как у советских официанток в приличных ресторанах. Можно услышать громко произнесенную просьбу: “Розочка, отвесь этому господину в кепи 300 граммов вареной Сталинской”.

В советские времена редким жителям великой страны удавалось попасть в Нью-Йорк, но и тогда бдительные продавщицы просили их не фотографировать витрины, объясняя, что в Шереметьево КГБ все равно отберет. Не колбасу — фотографии. Даже сейчас магазин поражает ассортиментом, как будто колбасная мечта все еще теплится где‑то внутри русскоговорящих жителей Брайтон-Бич. Они, переехавшие легально или нелегально, когда‑то возившие в командировки в Париж банки с тушенкой и килькой в томате, чтобы не тратиться на обеды в ресторанах, а приберечь немного валюты. Они давились консервами в гостиничных номерах, сберегая кусочки буханки хлеба, чтобы хватило до конца командировки. А днем, наблюдая друг за другом, ходили по продуктовым магазинам — поглазеть, ощутить аромат, сглотнуть сухую слюну. И запомнить все, чтобы потом, сидя на кухне, рассказывать домочадцам.

В середине 80‑х годов в Советском Союзе в гастрономах можно было снимать фильмы ужасов: в витринах лежали голые ребра без мяса, на полках — майонез, в колбасном отделе с раннего утра стояли люди с вытянутыми руками — на запястьях химическим карандашом были выведены цифры. Если цифра двухзначная, то еще был шанс купить килограмм вонючих сосисок, если трехзначная — шансов почти не было. Советкий народ, до того 70 лет стремившийся к светлому будущему, пришел к пустым прилавкам и необходимости хоть “что‑нибудь достать”, пока в магазине “что‑то выкинули”.

В распределении еды в СССР имелись свои правила. В 30‑х годах были введены категории, определяющие в зависимости от занимаемой должности, сколько и что должны есть их обладатели. Потом появились спецсклады и спецмагазины, куда начальники въезжали на автомобилях, чтобы вывезенный дефицит лежал в багажнике, а не на виду у всех. Специальные фермы производили молоко, масло, сметану, колбасу и сосиски для номенклатуры. В ЦК КПСС почему‑то решили, что вид сытого начальника должен подчеркивать неизбежность коммунизма. Все остальное население приучали к тому, что только начальство знает, когда и как этому населению есть. У физиологов это называется рефлексом, поэтому рефлекс всегда поддерживался лотками с дефицитом на советских избирательных участках. Поддержал демократический процесс? Получи палку колбасы твердого копчения.

Нынешние обитатели Кремля прекрасно знают, что среднестатистический россиянин продукты считает не только едой, но и признаком достатка. В советских магазинах ничего не было, но в холодильниках всегда что‑то лежало, а в некоторых — даже много всего.

Еда — это еще и идеология, думает Владимир Владимирович. Съешь, например, испанский хамон или итальянский прошутто — заболеешь симпатией к НАТО или ЕС. Путин пытается сейчас сделать то, что когда‑то не получилось с изделием под названием Жигули, вместо которого россияне все равно предпочитали старый Мерседес или захудалый Пежо.

Автомобилей в России уже много, а еды мало, и она быстро портится. Это значит, что патриотизм — тоже скоропортящийся продукт, который надо постоянно поддерживать запретами и угрозами. Мол, не будет рижских шпрот — вернуться к кильке в томате, не станет краковской из Кракова — есть ливерную. В вине россияне все равно ничего не понимали, если почти 10 лет не видели грузинского.

Российские законодатели теперь думают, как заставить рестораны отказаться в меню от импортных блюд в пользу исконно русских. Хотя я с трудом представляю себе топ-менеджеров, забредших в ресторан Прага, чтобы испробовать пареную репу и щи из кислой капусты. К тому же придется запрещать пельмени — они из Китая, шашлыки — они кавказские, пироги — польские, водка — тоже.

Желудочные колики в Кремле не от ума. От бессилия. От безмерной глупости. В подземных переходах московского метро наверняка снова появятся фарцовщики, а на столбах — бумажки: “Меняю баночку фуа-гра на 300 г жамбон”. А потом снова приедут американцы и будут кормить россиян, как уже было в 1890–92 годах, в 1920‑х, в 1940‑х и в 1990‑х. Потерпите, россияне, если уже политикой не интересуетесь: ваши внуки еще покушают.

http://ipvnews.net/?p=1529